Два кармана стрижей с маяка\...- Четыре месяца я не снимал штаны. Просто повода не было.
Зарисовка
Он живёт по закону, но я вижу в нём что-то прочное -
Он, не меняясь, входит в будущее и прошлое,
Берет трофеи, не глядя, идёт и углы срезает -
А главного не забывает. Людей и тех не бросает.
Людей становится больше. Они идут вслед за нами.
Люди становятся братьями, сестрами... именами.
Есть общее время, всем родственное. Но тут уже, как ни крути,
Есть у нас время собственное. Возьми доклад и прочти.
Начнёшь изучать - провалишься в дыру, как мраморный шарик.
Ещё есть время действенное, которое всем мешает,
Рабочее время , которое любой спускает во тьму,
И главный вид нашего времени - ненужное никому.
И только тогда, когда сам он закону не подчиняется,
До него доходит, что люди необратимо меняются,
И он кричит в пустоту - ход времени обратим!
Эй, вы, разверните стрелки! Где я? Где мой побратим?
Он живёт по закону, но я вижу в нём что-то прочное -
Он, не меняясь, входит в будущее и прошлое,
Берет трофеи, не глядя, идёт и углы срезает -
А главного не забывает. Людей и тех не бросает.
Людей становится больше. Они идут вслед за нами.
Люди становятся братьями, сестрами... именами.
Есть общее время, всем родственное. Но тут уже, как ни крути,
Есть у нас время собственное. Возьми доклад и прочти.
Начнёшь изучать - провалишься в дыру, как мраморный шарик.
Ещё есть время действенное, которое всем мешает,
Рабочее время , которое любой спускает во тьму,
И главный вид нашего времени - ненужное никому.
И только тогда, когда сам он закону не подчиняется,
До него доходит, что люди необратимо меняются,
И он кричит в пустоту - ход времени обратим!
Эй, вы, разверните стрелки! Где я? Где мой побратим?