Два кармана стрижей с маяка\...- Четыре месяца я не снимал штаны. Просто повода не было.
Ты мог бы остаться, остаться и стать любым
В тот час в горах, когда серое становится голубым,
Когда зеленеют ветви и ночь, не открывши рта,
Несколько длинных часов достает из земли цвета.,
То, что рассказывал на ночь, заранее всем прости:
Все их ты держишь в охапке, думаешь унести:
Черный, которого нет нигде,
Темно-зеленый, бархатный,
И темно-звездный, ночной , трепещущий бабочкой.
А сам себе думал, что ночью весь мир в тоске,
И главный сигнал до сих пор уносил в руке,
Не замечая, не трогая, как листок,
Пряча, как мальчик - свисток.
Боишься понять, что тут было, как будто идут бои -
Раскроешь ладонь - и весь свет ночной раскрои,
Сплошь - платья из правды кругом, пояса из лжи,
Выдохни сон в свисток, что-нибудь потешное расскажи.
И в небе раздастся, засыплет блестящей крупой:
Зелёный, зелёный, звездный, ещё я не был с тобой,
Не уходи, не исчезни, не подведи.
И он отвечает: я верю. Не уходи .
В тот час в горах, когда серое становится голубым,
Когда зеленеют ветви и ночь, не открывши рта,
Несколько длинных часов достает из земли цвета.,
То, что рассказывал на ночь, заранее всем прости:
Все их ты держишь в охапке, думаешь унести:
Черный, которого нет нигде,
Темно-зеленый, бархатный,
И темно-звездный, ночной , трепещущий бабочкой.
А сам себе думал, что ночью весь мир в тоске,
И главный сигнал до сих пор уносил в руке,
Не замечая, не трогая, как листок,
Пряча, как мальчик - свисток.
Боишься понять, что тут было, как будто идут бои -
Раскроешь ладонь - и весь свет ночной раскрои,
Сплошь - платья из правды кругом, пояса из лжи,
Выдохни сон в свисток, что-нибудь потешное расскажи.
И в небе раздастся, засыплет блестящей крупой:
Зелёный, зелёный, звездный, ещё я не был с тобой,
Не уходи, не исчезни, не подведи.
И он отвечает: я верю. Не уходи .