Два кармана стрижей с маяка\...- Четыре месяца я не снимал штаны. Просто повода не было.
Глупая тут картина, вредный хозяин толст.
Сам себе Буратино, я продырявил холст,
Не на что было мальчику опереться.
А за картиной - дали, реки, горы, моря...
Все под шумок удрали: я тут болтался зря -
Как бы чужой кулисе не загореться.
Тонкие стены лопнут, спичка твой контрабас.
Выходец из каморки, старенький Карабас,
А для чего ты, собственно, пригодился?
Прыгаю с нужным аккордом,
радостно нос вострю -
Боже, с каким укором я на тебя смотрю:
Сам бы так делал - точно не постыдился.
Все, примелькались лица, грош за таких не дашь.
Хватит в слова полиции верить, как в отче наш:
Думаешь, то молитва, а то считалка.
Помнишь Пьеро, беднягу? Вышел и был таков.
Кто ты без этих странных тряпочных дураков?
Новых не наберешь, да и этих жалко.
Есть все, что можно, а ты не очень-то рад:
Смотришь налево - слева идет парад,
Глянешь направо - дьявол в какой-то праде:
Плачет, на паперти сидя, дудит в дуду -
Вот о себе и рассказывай
Всякую ерунду -
А я не хочу ерунду, я хочу по правде.
Сам себе Буратино, я продырявил холст,
Не на что было мальчику опереться.
А за картиной - дали, реки, горы, моря...
Все под шумок удрали: я тут болтался зря -
Как бы чужой кулисе не загореться.
Тонкие стены лопнут, спичка твой контрабас.
Выходец из каморки, старенький Карабас,
А для чего ты, собственно, пригодился?
Прыгаю с нужным аккордом,
радостно нос вострю -
Боже, с каким укором я на тебя смотрю:
Сам бы так делал - точно не постыдился.
Все, примелькались лица, грош за таких не дашь.
Хватит в слова полиции верить, как в отче наш:
Думаешь, то молитва, а то считалка.
Помнишь Пьеро, беднягу? Вышел и был таков.
Кто ты без этих странных тряпочных дураков?
Новых не наберешь, да и этих жалко.
Есть все, что можно, а ты не очень-то рад:
Смотришь налево - слева идет парад,
Глянешь направо - дьявол в какой-то праде:
Плачет, на паперти сидя, дудит в дуду -
Вот о себе и рассказывай
Всякую ерунду -
А я не хочу ерунду, я хочу по правде.