Слетали на "творческую мастерскую" в каком-то нам незнакомом формате (где все правду говорят) и утащили туда свои переводы. Переводы получили массу фидбэка, Стриж думал, что его будут ругать, но потом расслабился.
Меня попросили спеть "Историю Уппсалы" по-русски, чтобы понять, как текст звучит в оригинале) Еше мы по ходу там пересказали "Путешествие Нильса с дикими гусями", так как тута мало кто читал такую экзотическую Сельму Лагерлеф.
про черный-черный район, а следом - расписной район, панно на стенках, мастерение и прочаяКафе, в котором мы торчали, находится на 24-й улице, а Revolution Cafe - на 22-й. Районы-кварталы, где расписана каждая вторая стена, тянутся начиная со спуска с Потреро-хилл, а на подъеме туда есть другие районы-кварталы, которые обычно проезжаешь на автобусе, так как там, в некотором роде, круто - во всех иронических смыслах. Такая черная-черная деревня, похожая на московские филевские хрущобы, мужуки сбиваются в кучки и курят ганджу, дети бегают в пижамах, но никто на проезжающего тебя не агрится, и только забитые барахлом и велосипедами балконы тебе упорно намекают, что тут фиг чего оставишь на улице, вскроют, или угонят, или сопрут. Причем это по вечерам несколько безопаснее, чем проход мимо кафе в Братеево (им на тебя пофиг, и, когда ты прешь велик в крутую горку, стоящий у обочины чувак с косяком тебе искренне говорит "давай, ты справишься").
Стриж несколько волновался, мол, вдруг там попадутся одни специфические люди, вдруг будет сплошное социальное и про Black lives matter, а мы типа белое меньшинство будем, дааа? А вдруг все права кто-то сопрет и ему не даст?
Я ему говорю - смотри! - и поворачиваюсь. А напротив кафе как раз офигенная стенка с надписью "EVERYONE MATTERS"...
В этом кафе мы были первый раз. Там есть чудесный задний дворик (имхо, вся половина очарования таких посиделок в этих офигенных темных задних двориках, на квартирнике в Мойше-хаузе мы тоже все скучковались за домом), сверху звезды, сбоку пальмы, на втором этаже над кафе кто-то живет - но мы затусили внутри. У этого с виду хипстерского места, где все обито деревянными панелями, торчат люди с ноутбуками и продается только кофе и хлеб с булочками, есть неожиданный эффект - здоровые панно на социальную тему, написанные каким-то человеком, очень впечатленным мексиканской манерой. На главном месте висит здоровая аллюзия на "Положение во гроб", где африканская дева в синем платье держит на коленях несколько менее африканского, но сильно побитого парня в белых окровавленных шортах. Остальные картины тоже похожи на оплакивание пострадавших в стычках с полицией или гопниками, причем серьезное (очень белая девушка поддерживает вусмерть пьяную мексиканскую подругу, всю в татуировках, и осуждающе смотрит на зрителей, мексиканская мама и сестра поднимают побитого сына и брата, полуголый чувак на асфальте, которого тоже кто-то оплакивает). Рисовал кто-то очень сильный. Мне было несколько стремно, но люди там уже просто сидят, слушают африканскую музыку (из Африки!) и блюзы и смотрят в экраны.
Состав получился соответствующий, два иностранца (мы), сан-францисский товарищч с Востока родом, чисто нигерийская дева лет 20, рыжий сан-францисский музыкант с соседних улиц и глава всего этого - пожилая очень вежливая тетенька формата "здрасьте, я из Вашингтона, DC". Ей 72 года.
Еще пара-тройка человек не пришли, "они работают над новыми вещами".
Английский у всех либо родной, либо второй родной. У восточного товарища, писавшего сюрреалистические стихи, вид прям успешного прям менеджера здорово нарушали покоцанные очки без одной дужки. У него такие тексты, что мы с нигерийской девой дружно решили, что "это трип? Даааа, это трип так трип".
Дама очень здорово работала - именно что работала - никто ни на кого не наезжал, все говорили то, что думали, выделяли удачные и неудачные места в текстах и все оформляли в виде "мне кажется, что вот это клево, а вот это - нет", но по факту у всех получались здоровенные редакторские комментарии. Было видно, что пипл не привык обижать и обижаться, а привык к конструктиву, что для меня совершенно новая штука. О какой-то "стеснительности" тут речи не идет, но вопрос в том, что возникает вместо нее. Даже тут я уже видела такие места, где принципиально не ругают, и места, где зарубят сразу и лучше не ходить, но это какое-то хорошее.
Устраивать из нас "приём гостей" никто не стал, и это очень клево, а то на это уходит куча времени и все стесняются.
Стрижу сразу заявили, что именно у него кривое, а тексты у чуваков сильно лучше, чем у многих наших знакомых, так что, я думаю, мы все-таки нашли нам что-то типа редактора)
Они встречаются каждую вторую среду, мы И К НИМ ТОЖЕ в следующий раз пойдем.
@темы:
справка,
пакетные войска,
не знаю ни одного языка,
берег А,
ура, мы придумали спички!!!,
британские ученые,
драконография
-
-
16.02.2017 в 14:16питерцы же все тааааакие стеснительные, что аж тошно-
-
16.02.2017 в 18:20Не, я была на каких-то мастерских в Питере, но это было очень жестоко) там сидел состав "один монстр, его любимые коллеги и маленький беззащитный автор". Не доходило даже до "один рябчик-один конь" (то есть, один автор - один монстр).
Когда я некоторое время делала мастерскую, удавалось всем б\м высказываться, но все время нужно было очень следить за словами. чтобы и правду сказать, и как-то ее обтекаемо сказать. В какой-то момент ты начинал просто и незатейливо обтекать, потому что язык ломал тока так.
Но тетенька не монстр, наверное, в этом дело. Надо быть не монстром, чтобы так уметь.