Два кармана стрижей с маяка\...- Четыре месяца я не снимал штаны. Просто повода не было.
30+30 б\м. Хотя первые 30 миль велосипедности все-таки были на самом деле 20, потому что мы еще и подъезжали на БАРТе, чтобы не опоздать в арт-кафе.
В арт-кафе нормально так выступили, правда, я не пела) Я читала стихов.
Стриж читал стихов. Ирина играла на скрипке. Умница и красавица по имени Татьяна привела второго пианиста (уже не русского), и они с ним играли в четыре руки.
Ну ладно, до кучи мы еще прикололись с песней про Тему-Темучина и собрались обратно.
Поехали мы обратно, обвешанные фонариками, поднялись на высокую гору, а там гинкго на ветру трепещут вдоль дороги, платаны качаются и лес сосновый шумит.
В процессе ноги отвалились, а потом включились обратно.
Спустились мы с гор, зашли в Хейварде в 7-11 за едой и встретили гопников, с которыми мирно разошлись.
Вообще такое впечатление, что во всем мире мозги у гопников работают примерно одинаково: на "дай закурить, а деньги есть?" надо честно отвечать либо "Иисус любит вас", либо "Мы тут на велосипедах едем темной ночью из Дублина в Маунтин-Вью" ("Из России в Аргентину, потом через Чили в Аргентину", "Из Вилкокса пытаюсь уехать автостопом до Месы за 300 миль, потому что у вас тут такси не ходют и шаттла нет", "из Москвы через украинскую границу без паспорта, ну, мы такие (давно дело было)", "из Москвы через Туву на фестиваль народного искусства автостопом").
То есть говорить чистую правду.
После этого у гопника ломается шаблон, он перезагружается и начинает задавать бессмысленные вопросы, но денег и телефон больше отобрать не пытается. В этот раз это было бесчисленное количество раз повторенное "а вы из Нидерландов, да? Нет, вы из Нидерландов, да?"
Похоже, у гопников есть внутри что-то такое, что мешает напрямую распознавать чистую правду, и они от этого зацикливаются.
Закончили мы бессмысленный разговор, уехали оттуда и тыгыдым прямо до моста через залив. Едем, едем, едем... По дороге у меня отвалилось то, на чем сидят. Приклеил я обратно то, на чем сидят, и дальше поехали.
А сверху над нами стоял Орион и было уже холодно.
И понятно мне стало, что у меня отваливаются рукиииииии!..
Переехали мы мост, проехали по Пало-Альто, и тут я говорю:
- 3-55.
- Чего?
- 3-55. А вставать мне в 8 утра. И мы будем еще день рождения отмечать на яхте.
- Блииин! - говорит Стриж. - а я не знал, когда у вас яхта.
Отвинтили мы от одного велика колесо, уложили меня и велик в подъезжающую машину, а Стриж на втором велике поехал.
А в 8 утра я, значит, встаю и везу всех в город.
А дальше случился очень длинный день Лариного рождения. )
В арт-кафе нормально так выступили, правда, я не пела) Я читала стихов.
Стриж читал стихов. Ирина играла на скрипке. Умница и красавица по имени Татьяна привела второго пианиста (уже не русского), и они с ним играли в четыре руки.
Ну ладно, до кучи мы еще прикололись с песней про Тему-Темучина и собрались обратно.
Поехали мы обратно, обвешанные фонариками, поднялись на высокую гору, а там гинкго на ветру трепещут вдоль дороги, платаны качаются и лес сосновый шумит.
В процессе ноги отвалились, а потом включились обратно.
Спустились мы с гор, зашли в Хейварде в 7-11 за едой и встретили гопников, с которыми мирно разошлись.
Вообще такое впечатление, что во всем мире мозги у гопников работают примерно одинаково: на "дай закурить, а деньги есть?" надо честно отвечать либо "Иисус любит вас", либо "Мы тут на велосипедах едем темной ночью из Дублина в Маунтин-Вью" ("Из России в Аргентину, потом через Чили в Аргентину", "Из Вилкокса пытаюсь уехать автостопом до Месы за 300 миль, потому что у вас тут такси не ходют и шаттла нет", "из Москвы через украинскую границу без паспорта, ну, мы такие (давно дело было)", "из Москвы через Туву на фестиваль народного искусства автостопом").
То есть говорить чистую правду.
После этого у гопника ломается шаблон, он перезагружается и начинает задавать бессмысленные вопросы, но денег и телефон больше отобрать не пытается. В этот раз это было бесчисленное количество раз повторенное "а вы из Нидерландов, да? Нет, вы из Нидерландов, да?"
Похоже, у гопников есть внутри что-то такое, что мешает напрямую распознавать чистую правду, и они от этого зацикливаются.
Закончили мы бессмысленный разговор, уехали оттуда и тыгыдым прямо до моста через залив. Едем, едем, едем... По дороге у меня отвалилось то, на чем сидят. Приклеил я обратно то, на чем сидят, и дальше поехали.
А сверху над нами стоял Орион и было уже холодно.
И понятно мне стало, что у меня отваливаются рукиииииии!..
Переехали мы мост, проехали по Пало-Альто, и тут я говорю:
- 3-55.
- Чего?
- 3-55. А вставать мне в 8 утра. И мы будем еще день рождения отмечать на яхте.
- Блииин! - говорит Стриж. - а я не знал, когда у вас яхта.
Отвинтили мы от одного велика колесо, уложили меня и велик в подъезжающую машину, а Стриж на втором велике поехал.
А в 8 утра я, значит, встаю и везу всех в город.
А дальше случился очень длинный день Лариного рождения. )