Два кармана стрижей с маяка\...- Четыре месяца я не снимал штаны. Просто повода не было.
Он не был великим человеком.



Но он был - и был на самом деле.

Он был здоровым, хотя не самого атлетического сложения, мужчиной, волосы - скорее



светлые. Париков, похоже, не любил... В общем, русый цвет волос и во Франции был нередок.

Биографические данные читаются как современный отрывок из досье: в меру аккуратен, характером - весел, любил жену Элизабет, свою собаку - большую,



лохматую. Богат, конечно, не был, но серьезен - точно... Но ему было явно мало обычной



жизни. Не настолько он был благонадежен, чтобы стать благодушным папашей



многочисленного семейства, в дальнейшем патриархом и верным французом -



долгожителем. Благо - оно вообще малопривлекательно во времена революций.

Революция вознесла его на одной из своих волн - якобинец, якобинец. Сторонник



Робеспьера.

Был не настолько силен и умен, чтобы тягаться с Дантоном, Демуленом, прочими - а, в



отличие от них, он действительно хотел мира. Комиссар, ушедший вместе с Сен-Жюстом



наводить порядок в армии, глава "Эколь дю Марс" - и человек вовсе не военный.



Воинственность - да, была. Близкие называли его сумасбродом. Но - не военный.



Появление такой фигуры в революции - и то, что она упоминается историками революции



вообще - плохо объяснимо. Это контраст, это человек, не перемоловший в жерновах



революции свое хрустальное зерно, замкнутую капсулу личного среди лавровых венков и пафоса, капсулу



собственной тишины.