Давний рассказец. Посвящался богоискателям 95... года.

[MirandaGluk]

РАСКЛЕЙЩИК



Требуются боги.

Строка в черной рамке…

Требуются, требуются, требуются…Что за чёртово сумасшествие, откуда ни возьмись – объявления на стенах, белые листки на черных, желтых, зелёных, испещренных окнами удивленных лицах стен. Текст один и тот же. И, как апофеоз этого бреда - белый, иссиня-белый, как неправильный негатив, листок на белой стене.



Священное безумие покидает меня. Приходит настоящее.







Что я могу сделать, когда я иду вот так, будто по разделительной полосе на тротуаре, которая остается за мной, когда с края ведра капают белые капли? Эй! Эй! Я делю пешеходную дорожку на две половины: одна для обычных, плоских, плосковидящих и других, крылатых над этой плоскостью, другая – для чёрных. Чернодуших. Белых нечернокожих. Черно-белых, наконец, таких можно определить. Даже по начинающему меняться цвету лица - ведь чернота проступает наружу, оставляя на верных друзьях особенный след, и на бледных, иссиня-бледных, как у трупов, лицах прохожих можно прочитать только одно: священное безумие покидает меня.



Я делаю рывок на белую полосу. Один из плосколицых меня толкает, я хохочу в ответ - и лечу, захлёбываясь и задыхаясь от смеха, на проезжую часть, туда, где случайное колесо немедленно докажет мне: ещё не время.

Смейтесь …



Я напялил на голову бумажную пилотку, сложив её из самой серьёзной газеты в мире. Я таскаю с собою сумку, набитую бумагой, и целое цинковое ведро, полное клейстера. Не беспокойтесь! Я не продам душу, не сдам её в аренду, не пущу в неё крутых молодчиков в армейских сапогах – я просто хочу верить! Верить без продыху, как пьют пьяницы, в радость и в горе, в солнце и в дождь - в жизнь, ерш твою медь! Но жизнь не подпускает меня к себе. И между мной и ней, как зажравшиеся сутенёры, встали необходимые в этой ситуации небожественные особи – те, кто презирает людей, зверей и прочее непотребство, но не способен без них прокормиться.

Боги… Ну для чего, скажите мне, человеку нужны боги? Может быть, для того, чтобы любить жизнь, а не оплачивать её белые ночи?

Аййя!...

И я тоже пел когда-то, как ты…

А я бродил - по городам, по весям, по рекам сонным! Я шёл, я верил, я знал, что найду себе Слово! Я верил в счастье и честь, в свободу, в скорость, в солнечный свет!.. Но здесь я отступился от них, и всё началось сначала – я бродил, я бредил, я вырос и перестал понимать не то что чужое - свое Слово! Те, кто зовут себя твоими слугами, открывают охоту на твоих детей. Они убивают, не ненавидя, они жгут, не боясь, они верят, сначала ослепнув… Избави меня от этого мяса! Избави НАС, меня и моих богов, жизнь, мой единственный Бо…

По привычке, что ли?

Нет. Просто требуется кто-нибудь ещё, кто не лгал мне все эти годы.

Брат! Так тебе нужны боги? Тебе точно нужны боги?

Пиши. Пиши объявления и приколачивай их аршинными гвоздями, на столбах, на дворцах, на набережной канала – чтобы все видели, осязали, слышали твой позор: Эй! Вы! Немые! Я ПОТЕРЯЛ свой пантеон! Я намерен был и впредь без него обходиться! Но царапает и гложет изнутри потребность верить, и мне не остаётся ничего иного, как, смеша людей, петь и отплясывать на пустых площадях, вопя и размахивая кистью, измазанной клейстером - требуются боги! Требуются боги! Слышите? Нам всем немедленно требуются боги!..

Требуются!..



...И они пляшут.

Посмотрите, как они пляшут.