Я даже не защищаю, как это было три года назад. Я просто не могу не стукнуть в ответ. Бьют не по конкретной морде, а по паспорту. Не обижался бы дядя - да и под руку подвернувшиеся...

Алькор, ты абсолютно не в ту степь пошел, извини... Я не рыцарь и не фанат. Я идеологически неподкованный активист партии из одного себя, которая не переносит тех, кто с умным видом плюется в сторону ролевой песни... И вообще того, во что плеваться нельзя. Уже не в сторону людей машешь рукой.

Случается редко, но уж если случается...

---

Доругалась с фанатами Вохи Васильева. Два плюса и один минус.

Пришла Тикки и всех заткнула. Меня тоже.



Ну не могу я этого видеть. Молчать иногда могу, но не на эту же тему... Молчание бывает глубокомысленное, веселое, мужественное, трусливое, а также просто молчание... Мое - исключительно стебное.

А когда стеб кончается, я хочу дать в глаз... Странно, даже получилось...

Эх.

А была такая хорошая маленькая я ... ))))))))))) Несколько лет спустя, наверное, и общацца-то никто не захочет.

---

Ржач...

Ликвидирую тоску по хорошим людям, пытаясь вынесть в мертвятник В.Васильева в его ЖЖурнале.

Там же попалась Таэсс.

Ох, лучше ругать Таэсс, как несколько лет назад, чем сидеть в ожидании чуда.

Мне продолжать ругаться с Васильевым?

---

Васильев сволочь.

Вот кого точно не возлюблю никогда.

---

"...человек, уместивший любовь ко всей природе, не найдет разве в себе любви — к человеку? Возлюбивший природу не отломит без нужды ветки куста, и человека ли сметет он с пути?"

Рерих.

---

Жила-была Волна. Она любила резвиться на ветру. Любила ласкать камни на берегу. Однажды она забрела в незнакомую бухту. Там был Утёс. Он стоял посреди бухты. Волна подружилась с Утёсом. Они могли часами разговаривать. Они всё время проводили вместе.



Однажды Волна поняла, что полюбила Утёса. Ему тоже нравилась весёлая и беззаботная Волна.

Но он сказал Ей:

— Нет, меня нельзя любить. Я — Камень. Я — Утёс. Я сам не умею любить. Ты об меня разобьёшься.



Но Волна не собиралась отступать. Она попыталась обнять Утёс, и разлетелась тысячей золотых брызг. Но Волна собралась снова. Она заставила себя просто общаться с Утёсом. Она заботливо снимала ракушки, облепляющие его основание.



Но Утёс сказал:

— Я — сильный. Я — камень. Мне не нужна твоя забота.

И снова волна рванулась к Нему. И вновь на ветру заблестели брызги… Шли годы. Волна всё ещё любила Утёса. Он делал вид, что не замечает этого. Всё также пыталась она приблизиться к нему — и всё так же разбивалась.



А однажды утром Волна исчезла. Утёс проснулся и не увидел её рядом. Но он заставил себя не думать о ней. Дни сменяли друг друга, а её всё не было.



Прошло несколько лет, и она вернулась. Она очень изменилась. Теперь Волна знала о жизни гораздо больше. Она больше не была так легкомысленна и беззаботна.



Вот только она по-прежнему любила Утёса. А он… он сделал вид, что ему всё равно, что она вернулась. Ведь он — камень. Как он может позволить себе слабость к Волне?



Прошло ещё немало лет. Волна по-прежнему общалась с Утёсом, вот только не было больше задушевных разговоров и долгих ночных бдений.



Утёс старел. Вода подтачивала его. А Волна путешествовала, узнавала новые страны и города, новых людей.



И как-то, возвращаясь домой, она поняла, что больше не думает об Утёсе. Утёс тоже это понял.



И он также понял, что не сможет жить без неё: без её рассказов о городах и чужих берегах, без её щебета обо всём подряд.



И он сказал ей:

— Да, я — камень. Да, я — Утёс. Но я не могу без тебя.



И он рухнул в Волну. А Волна... Она просто поцеловала его на прощание.



(c) хз, не мое.



Я б так не смог. Хотя что можешь, то и делаешь.

---

Еще про фей

Ему не повезло. Он думал, что женился на самой обыкновенной женщине. … Но он женился на фее.

И Фея не понимала, почему она должна готовить завтраки, обеды, ужины, стирать и гладить рубашки, делать генеральную уборку, а муж лежать на диване, смотреть телевизор и пить пиво.

Правда, Фея была влюблена…



К тому же она была феей и поэтому завтраки, обеды и ужины готовились сами, рубашки гладились и стирались без её помощи, и половая тряпка тоже обходилась без неё.

А Фея читала стихи Фета на балконе, вдыхая запах резеды.

Ей хотелось любви и нежности. Она роняла вздохи, и их подхватывал ветер, которого на время приютила тополиная листва.

Время от времени из комнаты доносились крики, - гол! Гол!

Фея вздрагивала и вздыхала ещё печальней.

Она доставала из футляра старинную скрипку, касалась смычком трепетных струн и… лилась мелодия Моцарта прекрасная и чарующая, как сама Фея.

Муж Феи высовывался на балкон и недовольно бормотал:

-Прекрати! Что за балаган?! Тебе что, дня мало? Ты мешаешь мне смотреть боевик!

Бедная Фея убирала скрипку в футляр и слушала, как поёт сверчок…

По утрам муж Феи крутился перед зеркалом, точно собирался он не на работу, а на свиданье.

Он откидывал одну рубашку за другой, небрежно швыряя их на диван.

- По моему, мне нужно купить что-то новое ворчал он.

Фея задумчиво смотрела на отражение мужа в зеркале.

- Ты абсолютно не заботишься обо мне, - сердился муж ещё больше, оттого, что Фея молчала.



- Я приношу тебе деньги! – выкрикивал он.

- Деньги?.. – повторила Фея рассеянно. У неё вылетело из головы, что это такое…

Фея никогда не пользовалась деньгами мужа. Все вещи, продукты появлялись в её доме сами собой, а то, что приносил муж и вручал ей, гордо именуя зарплатой, она складывала за ненадобностью в старый бабушкин сундук, который стоял на чердаке дома и постепенно ветшал. Так, что деньги были в надёжном месте. Они лежали среди старых волшебных вещей и были густо присыпаны веточками лаванды.

Фея никак не могла привыкнуть к тому, что муж тотчас же после свадьбы перестал приносить ей цветы.

Он больше не восхищался ею, не целовал её прекрасных рук.

Выбрав, наконец, из дюжины рубашек самую яркую, он исчезал из дома до вечера.

А Фея доставала скрипку и играла Моцарта, забывая о своей печали.

Но, вот наступал вечер. Муж возвращался домой.

Он загонял в гараж свой автомобиль и долго и упорно звонил в дверь, хотя у него были с собой ключи.

- Ты что оглохла?! – набрасывался он на Фею, когда она открывала ему дверь.

- Нет, просто я подумала, что тебе надоест звонить, и ты откроешь своими ключами.

-Думать не надо, надо открывать!

Муж ставил на пол принесённый ящик пива и топал на кухню.

Съев две порции жаркого, салат и торт, он заносил пиво в гостиную и ставил рядом с диваном.

Диван же стоял напротив телевизора.

- Может быть, нам сходить в театр? – спрашивала Фея.

- С ума сошла! Какой театр?! У меня ноги отваливаются! Я, милочка, целый день сижу за компьютером!

- Ну, тогда в парк. За окном май, милый. Так славно поют соловьи!

- Сходи одна, если тебе так хочется.

Муж включал телевизор, ложился на диван и открывал бутылку пива.

- Ну, какого чёрта, ты застыла в дверях! – ворчал он, - шла бы на кухню. Там гора немытой посуды. Вспомни, наконец, что ты женщина! – муж поднимал указательный палец к потолку, бросая на Фею назидательный взгляд.

И едва за ней закрывалась дверь, впивался жадным поцелуем в отверстие пивной бутылки. Нет, так страстно он никогда не целовал ни одну женщину!

Его роман с пивом длился до поздней ночи.

Вернее, это была любовь втроём – он – пиво и телевизор.

Трудно сказать, какую роль при этом выполнял диван, кроме того, что поддерживал отяжелевшее тело мужчины.

… А Фея стояла на балконе и думала о стрижах, которые стремительно проносились перед её глазами.

Вдыхала запах сирени, что приносил ей ветер из парка, околдованного весной.

- Любовь, - прошелестел тополь.

- Любовь, - пропел, закрыв глаза, соловей.

- Любовь, - улыбнулся месяц и скатился с неба на перила балкона.

- Любовь? – спросила Фея и прислушалась к своему сердцу.

Она точно помнила, что любовь там была, но теперь…

Так и есть! Она сбежала… Она вырвалась на свободу!

И теперь, должно быть, кружилась в цветущем парке, целовалась с зеленоглазым месяцем Маем и заслушивалась трелями полночных птиц.

- Любовь, - грустно произнесла Фея.

Слезинка скатилась по её щеке и, упав на пол балкона, превратилась в ослепительный бриллиант.

Но Фею не волновали бриллианты. Ей было очень грустно и одиноко.

Она не заметила, как наступило утро.

- Где завтрак? Чёрт возьми! – завопил муж.

- На столе, - машинально ответила Фея.

- Его там нет! – закричал он.

- Есть, - отозвалась Фея.

- Я только, что с кухни! Ты, что держишь меня за дурака?!

- Посмотри ещё раз.

- Ну, хорошо, - голос его прозвучал угрожающе.

Фея стояла на балконе и смотрела на рассвет…

Завтрак, естественно, уже был на столе. Ведь она была не обычной женщиной, а феей…

- Чёрт, - проворчал муж, - как же я его не заметил?..

Он, конечно, и не подумал извиниться перед женой.

Ещё чего! Будет он настоящий мачо извиняться перед женщиной! Муж Феи был уверен, что женщина ни что иное, как тень мужчины. Она создана, чтобы заботиться о его удобствах.

Бросив грязные тарелки в мойку, он как всегда по утрам, принялся перебирать свои рубашки.

- Опять одно и то же, - ворчал он.

Рубашки одна за другой летели на диван.

Из отглаженных и аккуратно уложенных они превращались в ворох мятого белья.

- Погладит ещё раз, - считал он.

Вдруг одна из рубашек привлекла его внимание. Она была необычного цвета и фасона. И было в ней что-то необъяснимо-притягательное.

- Наконец-то, додумалась купить мужу хоть одну приличную рубашку, - обронил он.

Фея промолчала.

Она смотрела, как муж любуется своим отражением, как он любовно рассматривает его, как нежно ему улыбается.

Фея хлопнула в ладоши и сказала, - Фьюрк!

И тут произошло что-то невероятное.

Муж Феи исчез из комнаты… Вместо него появился разноцветный попугай.

Он надувал щёки, склонял голову то направо, то налево, любуясь своим отражением.

Наконец, попугай отчётливо произнёс, - попка дурак!

- Ты абсолютно прав, - согласилась Фея.

И улетела в своё фейное царство. Там она вышла замуж за прекрасного эльфа, который никогда не забывал дарить ей цветы, восхищаться её красотой. Он, как и Фея, любил музыку и мог часами слушать, как Фея играет на скрипке.

Эльф не пил пиво и не смотрел телевизор. Он не лежал на диване.

Эльф любил танцевать под луной, купаться в горном озере и помогать добрым людям в их добрых делах.

А что случилось с мачо?

Ничего… Он так и остался попугаем.

Новая хозяйка поместила его в клетку, в которой были все удобства – жёрдочка. Поилка. Кормушка, ванночка для купания и даже … зеркало.

Попугай с удовольствием любуется своим отражением, надувает щёки, ставит гребень.

И лишь иногда грустно роняет, - попка дурак, пока дурак…

Еще, какой дурак! – не выдержал однажды месяц, заглянувший в окно.

Но он ничем не мог помочь попугаю, да и не видел в этом смысла.

Если уж женился на Фее, то и веди себя соответственно.

… Хотя, по правде сказать, феей мможет оказаться любая женщина.







Чье-то.

---

Песнь о Гил-Галаде

(а ведь я тоже не помню, чья!) Дик, что ли?



Эй, плут-менестрель, лгут твои струны, красиво, но лгут.

Те давние дни ты не видал, мой сладкогласый плут.

Но я не в обиде, и даже получишь ты дар…

Лютню оставь! Послушай, каким был мой Государь.



Ты пел, что героям, подобным ему, любые кольчуги тесны,

Ты пел про победу его, про войну,

а он лишь жаждал Весны.



Да, в эти года сизая мгла затмевала свет дня,

Псом выла беда, силясь безумием душу отнять.

Скорбь ждали кликуши, маловеры - друга удар.

Всяк знал, что будет хуже, но не верил мой Государь.



Он жертвы носил не богам войны - смешливой фее лесной.

Огня и стали поля полны,

а он все бредит весной.



Лишь талой воде было б под силу проклятие смыть,

Да злым языкам проще с мечом, чем снега растопить.

Шепот полз, как удушье, мол, он трус и звонарь,

И впервые с оружьем вышел мой Государь.



И в первый раз он не расправил плеч, не поднял взгляд на листву,

И мнилось ему, поднявшему меч,

будто он предал Весну.



Сколь капель в волне, столько ему выпадало побед.

Кровь выше колен, славы по горло, да радости нет.

Он ждал поединка в стране, где пепел и гарь,

Где Черный Враг погибнет

и сгинет мой Государь.



Да ты, менестрель, не грусти о нем,

не так мои песни грустны.



Ты только помни, что - не королем -

Он был герольдом Весны.

---

http://so-leil.livejournal.com/122274.html?style=mine

Она не только слэш писать умеет...

---

Я не буду говорить - будет плохо, приходи. Потому что я не хочу, чтобы тебе было плохо.

Плохо тебе не будет.

---

Сиреневое пламя

by Башня Rowan



А когда я стану пищей для ночных мотыльков,

в волосах моих попрячутся цветные огни,

я оставлю свою плоть на перекрестке веков

и свободною душой пошляюсь вдоволь по ним.

На холмах зеленый вереск не укроет меня,

в синий омут головой я и сама не уйду,

не возьмет меня земля, не удостоюсь огня.

Впрочем, это безразлично -- как я не пропаду.

И не свита та петля, чтобы меня удержать,

и серебряная ложка в пулю не отлита,

от крови моей ржавеет сталь любого ножа,

ни одна меня во гробе не удержит плита.

И когда истает плоть моя теплом в декабре --

в чье спеленутое тело дух мой в марте войдет?

Ты по смеху отыщи меня в соседнем дворе,

и к тебе с моей усмешкой кто-нибудь подойдет.

И не бойся, и не плачь, я ненадолго умру.

Ибо дух мой много старше, чем сознанье и плоть.

Я -- сиреневое пламя, я -- струна на ветру.

Я -- Господень скоморох, и меня любит Господь.

И когда я стану пищей для ночных мотыльков,

и когда я стану пристанью болотных огней,

назови меня, приду на твой немолкнущий зов,

не отринь меня, поелику ты тех же кровей.

---

ну вот, опять вместо\вместе с\работой фигней страдаюсь...

Плюс к тому отругалась с Рыжим по аське. Сижу плющусь. Плохо с одногруппниками ругаться, они ж одногруппники, их любить надо... Хотя нефиг меня оповещать в последний момент. Весь график нафиг.

Вот возьму и повешусь на сосне, кто ж им петь - то будет...

---

Девочки, мальчики и смерть...

Отписалось таки. бисер очередной. Никто не свинья, может ,я свинья, но ощущение метания бисера таки есть.

Может, это такая дурная игра в бисер? )))



Семинарить на эту тему бесполезно - оно есть, и все.

А сводится к тому, что у нас учат определенным стереотипам поведения с самого начала: сводится это в основном к тому, кто ОБЯЗАН выражать эмоции, а кто - НЕ ДОЛЖЕН ВООБЩЕ.

Считается, что девочка должна иметь мягкий и уступчивый характер, быть хорошим дипломатом и здравомыслящим человеком. Беззащитность приветствуется, что при параллели со здравомыслием в голове нге укладывается освершенно. Мальчикам - стыдно плакать, мальчики - это будущие солдаты и первопроходцы, они должны мечтать о недостижимой цели и достигать ее всем смертям назло, как выражался мой дед.

Вот тут мы находим слово "смерть". Мужчин приучают не бояться крови - девочек от этого оттаскивают. Мальчик не должен плакать от разбитой коленки - у девочек это поощряется. Получаем две разных модели поведения: те, кто закрывает глаза на реальную беду, и те, кто этой бедой пренебрегает.

В дальнейшем стереотипы испытываются временем, и получается что они к реальной жизни не подходят совершенно. То, с чем сталкивается в жизни женщина - это в первую очередь решение множества реальных проблем (во-первых, никто не защитит, а если защитит, то не навсегда, а во-вторых, плач по разбитой коленке вызывает смех, а не сочувствие).

Глаза открываются.

Мужчины дольше хранят верность стереотипам - в основном до армии либо первой реальной работы. Глаза открываются позже.

Но всю жизнь люди стараются сохранить верность тому, что было вложено в них воспитанием, поэтому и смерть для тех, кто хранит эту верность - повод спрятать голову в песок: девочке - завизжать и отвернуться, мальчику - притвориться, что смерть - это не то, что с ним происходит. Как и боль от разбитой коленки.

Чем быстрее человек отбросит такой принцип поведения и чем быстрее усвоит то, что происходит реально - и реальные возможности для той же девушки добиться своей мечты, и реальную невозможность для мальчика сделать вид, что боли не существует - тем быстрее он поймет, что смерть - это настоящее. Невозможно закрыть на нее глаза. Она просто есть. Другое дело, как умереть. Жалко - умереть, отвернувшись. Кто знает, что будет с теми, кто умирает, отвернувшись.

Скади писала хорошую вещь в "Крылатом вестнике": у первобытных людей, пока не возникли еще межплеменные союзы и пространство за рекой считалось миром мертвых, был хороший принцип - от того, что происходит с тобой, убежать невозможно. Это необходимо решить.

Половые стереотипы раскачивают страх смерти, доводят до абсурда напряжение нерешенной проблемы. Раньше было : "мужчина встретит смерть достойно - и женщина оплачет", "женщина убита - мужчина мстит".

А теперь говорят - "не смотри".

---

Достали.

Вывешиваю отдельным постом, кто живет в Корнуэльсе и вообще на игре.



http://histrio.allelves.ru/forum/viewforum.php?f=29

---

О! Русско-ежиный словарь!

http://www.mith.ru/cgi-bin/yabb2/Ya...;num=1149186242

---

Все тот же психиатр

При скончании века, на его острие,

совпадающем в данном случае с острием иглы,

скользящей по черной бороздке, кавалер де Грие

поет о своей Манон. Тополь в виде метлы,



прислоненной к небу,

сметает прочь остатки ночных

светил и ошметки своей же листвы заодно.

Звуки ложатся в стопку, как в церквах у свечных

ящиков поминальники. Голгофа входит в окно



черною крестовиной, понуждая звучать

арию как молитву. Шипение, треск, щелчки

придают торжественность голосу, накладывая печать

церковности на историю, в которой сердца толчки



не более чем механика. Работа пружины. Завод.

Ящик красного дерева. Ручка, что в наши дни

напомнит о кофемолке. Вот

мы и остались из всей родни на свете одни,

“Юлий Генрихъ Циммерманъ”. Поставщик двора

расстрелянного величества.

Тяжелый диск на штырьке

покрытый зеленым сукном.

Рулетка и ломбер. Вчера,

лет девяносто тому, солдат выносил на штыке



на свалку русской истории милую, тусклую жизнь

наших прабабок и прадедов.

Дачную местность. Сирень.

Однообразный мотив, с которым только свяжись -

не отцепится, не разломив голову, что мигрень.



http://borkhers.livejournal.com/

---

Лора Провансаль : правила мертвятника. Всем бы так.

Комитет Общественного Согласия

Декларация Прав Мертвого Гражданина



1. Все свидетели, соучастники и безропотные жертвы Великой Французской Революции являются гражданами, и на этом основании имеют определенные права.



2. Эмигранты и беженцы за границу лишаются гражданских прав, и теряют право присутствия на революционных территориях живыми либо мертвыми.



3. Мертвый гражданин остается гражданином.



4. Люди, после смерти лишившие себя гражданских прав, считаются эмигрантами и подвергаются департации.



5. Каждый гражданин обязан иметь при себе Паспорт Гражданина, который Комитет Общественного Согласия выдает по факту уплаты спецналога.





5.1.Спецналог обязателен для каждого патриота и равен 400 номиналам общепринятой (рубленной) валюты.

5.2. Неуплатившие налог считаются людьми, лишившими себя гражданских прав, и подпадают под действие пп. 2 и 4 настоящей Декларации.



6. Живой гражданин становится Мертвым гражданином согласно соответствующему пункту действующего законодательства.



7. Мертвый гражданин имеет право:



а) Извлечь из своего Паспорта Гражданина вложение и последовать ему.

б) Апеллировать к Верховному Трибуналу, если обстоятельства, в которых оказался Мертвый Гражданин, признаны им чрезвычайными.

в) Лишить себя права гражданина с неизбежным подпадением под статус эмигранта.





20 прериаля (8 июня)

---

Танки ездят по земле -

Это всякий знает;

Но от мины помощней

Танк легко взлетает!



И летит он в небесах,

Гордый, словно птица,

Чтоб всех летчиков порвать

И назад спустицца!



(Тархил принес)

---

Хым, а ведь много лет известно, что я никого не причесываю под одну гребенку и другим не советую.

Забыли, что ли?

---

Или просто уберем у Финрода все прыщи кадр за кадром...

Блин, ну хоть грим на него лепи постфактум.



ЗЫ: АРХАН, НАЙДИСЬ, ЕСЛИ У ТЕБЯ ЕСТЬ ЖЕЛАНИЕ ПОРАБОТАТЬ С НОРМАЛЬНЫМ РОЛЕВЫМ ФИЛЬМОМ В СМЫСЛЕ МУЛЬТЯШНЫХ СПЕЦЭФФЕКТОВ И ПРОЧЕГО РАДОСТНОГО... ДАВАЙ ПОСТРАДАЕМ ЗА ОБЩЕЕ ДЕЛО, А НА БЛИНКОМЕ НАМ ПРИЗ ДАДУТ... ))))))))))

Что оно того стоит, было ясно практически с первого кадра.