день тестовых заданий

Из сегодняшнего интернета вынесли две штуки улова - фразу "Святые негодники" и заново всплывшую идею о том, что вопрос "простоты" в простых местах не возникает.
Еще одна тетушка надела кольцо на одну руку, а проснулась - и кольцо было на другой руке.
Еще я нашла много всего на Пинтересте, потому что у меня в башке параллельно поиск маленькой многофункциональной мебели.
А еще мы с одной такой почтенной дамой лихорадочно искали детскую куртку, сделанную по лицензии Малой Арнаутской в Мексике с еврейского образца, которая продавалась в Америке, но почему-то через Китай.

Вот как погрузишься, так и не всплывешь, а все привычка вознаграждать себя за написанные тыщу знаков чем-нибудь, обретенным в интернете).
А, зы: еще, имхо, мы не лосось, потому что он простой и ему можно, а мы многозадачные и умные и нам нинада на что-то такое сразу тратить всего себя.
Вот, оказывается, как в интернете бывает интересно.
А то ходишь маленькими кругами, лента-сообщество-почта, а потом занимаешься реалом. Или постоянно заходишь стихов написать. А внутри=то и не бываешь вообще.

@темы: справка, гражданин муравьев любит жить в троллейбусе, ура, мы придумали спички!!!, сотона на подработке

---

Вот, теперь я наблюдаю кое у кого резкий рывок к самостоятельности второй раз)
В смысле, с 14 до 16 - второй раз )

Вот щас уже можно припомнить, в каком возрасте у кого случалось то-то и то-то, посидеть и посоображать, и не так часто функционировать в режиме "чо тут думать, трясти надо".
Хотя вчера вот вся семья искала коврик для мышки с портретом Мыша, загадочно исчезнувший прямо из конверта с фотографиями на площади в 10 квадратных метров. Загадочные вещи продолжают происходить (я вот регулярно ищу свой телефон, который лежит на расстоянии вытянутой руки).

@темы: много-много-много кошек

---

С другой стороны неба

Я написала рассказ о (примерно) последних приключениях Сэиланн.
Муахаха.
Потому что меня попросил человек в фейсбуке "а расскажи, чего у них дальше было".
Пришлось, правда, из комментов доставать и ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ туда потихоньку немножко вписывать.
Имейте в виду, кто "Богиню" не читал, что хэлианцы - это люди, произошедшие от кошек, с некоторыми следами кошкости, и в силу того, что у них есть хвост, предпочитают юбки и хламиды ) А С. не очень сильно отличается по виду от нас. С первого взгляда. Но на самом деле тоже до фига .


...Проще говоря - у Сэиланн была та жизнь, которой у нее не было.
То есть, она не понимала ее, как настоящую. Тут легко запутаться. Это означает -
такой жизни не бывало. Не бывает ее. Значит, ее и не было. Но эта жизнь, тем не менее - есть. Значит, она была.

Во-первых, планета с другой стороны неба оказалась большая и круглая, и до каждого ее бока можно было добраться почти в один миг, чего раньше не было.
Во-вторых, когда они улетали, Таскат сказал, что люди будут почитать ее и она будет учить их. Но что именно Таскат под этим подразумевал, она поняла только через четыре родных года - и два здешних учебных.

- Смотри - сказал Таскат, показывая на увеличенную картинку звездного неба перед посадкой. - Мой мяч.
- Мяч?..
Таскат издал хрипящий смешок. Как только они оказались на корабле, она начала замечать, как он меняется. Он вел себя свободнее, мог лечь на пол - хотя вовсю жаловался, как не годятся для этого стальные коридоры - и порой она с трудом понимала язык его тела, хотя речь его оставалась речью посланника. По крайней мере, когда они совершили посадку, Сэиланн была кое к чему готова. Все было не тем, чем казалось с первого взгляда. Город был не городом - он был паутиной, сетью, мягким гамаком, но не городом. А земля - мячом, желтым, голубым и зеленым.

Полтора десятка лет назад ей нужно было раз в несколько дней выходить на какое-то возвышение в зале, заполненном кучей народа, и рассказывать о своем мире и о магии, что само по себе было странно. Таскат объяснил ей, что это нужно, потому что здешние люди не очень понимают, что такое магия, у них другие головы и в них другое содержимое.
Во-первых, это было тяжело - богиня могла теперь говорить на любом языке, но течение их мыслей вызывало у нее ужас. Они задавали странные вопросы, к примеру - почему бог имеет право распоряжаться жизнью других людей, а маг - нет: зачем людям власть и кто ее устанавливает там, где есть боги: зачем говорить неправду, если ты не планируешь сложнейшую комбинацию по обману конкурента или у тебя нет врага: почему маг владеет своей силой: а если он это делает, потому что такова его природа, то какова же их природа?
Во-вторых, жители планеты, с их большей восприимчивостью, чаще могли понимать друг друга и даже почему-то слышать мысли друг друга (насколько это было возможно). Магию они понимали как теорию. И то, что ужасно мешало Сэиланн - это то, что они все они спали по-другому.
Учиться магии привычным способом, с помощью снов, в этом случае было бесполезно. Полезно было только понимать, как она работает, рассказывать и пытаться придумать каждому, как в случае Таската, свою - причем совершенно ей непонятную.
Только теперь она поняла, насколько он другой. Раньше он казался одним из глав, стратегом, верным последователем - а как же может быть иначе? - прямым, как стрела, как и все они - но на Хэле люди хранили верность не богине, а некоей идее, и привычно ссорились, если идеи не совпадали. В этом случае порой бесполезно было даже колдовать.
"Позвоночник гнется, а дух - нет" - ворчала она, прилетая домой после еще одного дня.

Таскат умел находиться в тысяче мест одновременно, не засыпая. Если ей для этого нужно было спать или, наоборот, быть в напряжении, успокоив мысли для начала, то он мог обходиться и без этого.

Сначала хэлианцы были, но их как бы тоже не было. Закрыв глаза, она видела вокруг пустое поле. Выросшая в других местах, она привыкла воспринимать как "своих" тех людей, которые ей служили, или ели то же, что и она, или выросли в тех же условиях, что и она. То, что она была богиней, не мешало ей сохранять этот образ мыслей. Но вокруг были люди! Они ходили, думали и говорили, хотя двигались, спали и даже передвигались по-другому. Когда Таскат, выйдя на трап, первым делом опустился на четвереньки, выгнул спину и, врезаясь когтями в пол, гордо пошел к встречавшему его важному лицу, севшему на холодный полосатый металл, ей стоило больших трудов сохранить самообладание. Тут он вел себя совершенно свободно - особенно его радовала возможность понимать тех, кто общался с помощью ушей. Он признавался, что от постоянной необходимости издавать неприятные звуки в других землях у него саднит горло. Это напоминало превращение - чего она не видела даже в Айде, то есть, никогда - одним махом весь его облик решительно изменился. Она никогда бы не подумала, что у него есть клыки, что в его доме есть места для того, чтобы сворачиваться клубком или валяться в песке, а выход представляет из себя плетеную стенку, по которой так удобно лазать.
Происхождение от больших зверей под названием "кошки" действительно направило их в другую сторону - они вполне могли понимать людей, похожих на Сэиланн, но не могли даже подумать того, что она. У них был свой язык жестов, недоступный ей просто потому, что ее руки и лицо были устроены по-другому.

Эта земля не делилась на страны.
Сэиланн летала над огромными полями, на которых чернели выступы электростанций, над городами, вдающимися в леса узкими полосками, над зелеными и голубыми морями, где плавали невероятные существа, которых эти люди разводили. Здесь было очень много воды, куда больше, чем в ее засушливых землях, но меньше, чем в джунглях. Это было очень убогое определение - поправила она себя с первого же раза - и поэтому ей пришлось зарыться в информационный поток. Таскат мог помочь ей только на первых порах - вскоре ему пришлось, как он сказал, "пойти поправить голову" - пожить пару лет там, где собирались люди, мысли которых он считал полностью здоровыми. Вернулся он совершенно непохожим на себя, уже не таким гибким и тонким - он прибавил в росте и в мускулах, начал носить юбку длиннее обычного, и на его лице и шее появилась короткая шерсть, похожая на пух.
- Наконец-то - с удовольствием говорил он, потягиваясь утром, когда встречал ее на террасе над городом перед вылетом. С ним случилось что-то важное, что он называл "выполнить долг". Он теперь жил недалеко и работал (опять это слово - работал) - там же, где "читала свой предмет" она. Институт стал их домом, просто потому, что дом - понятие растяжимое.
Разве должен работать человек с таким огромным количеством заслуг?..

Он любил заходить к ней в гости, когда ничто не требовало его присутствия. Несмотря на то, что у него была огромная семья и (что восхитило Сэиланн) - теперь появилось несколько десятков кровных детей. В местах, где слушали музыку под открытым небом, он появлялся сам-десят. Эти люди всегда находили время на какие-то приятные дела, в отличие от нее. Ее времяпровождение могло ограничиваться плетением тесемок или просто тем, что она сидела, уставившись в стену, и грезила наяву.
Родной мир не занимал ее мысли, пока она не выходила рассказывать о нем, и это было очень странно: но, тысячу раз спросив, не должна ли она тосковать по нему, она дала себе ответ "нет". Там все было сделано, и сделано хорошо.
Дальше можно было бы только умереть. Но это было бы невесело. А надо, чтобы весело!

- О-о-о... Я теперь как Учитель, живу себе в башне! - однажды сказала она, пока сидела в кресле, напоминавшем мешок, и глядела с огромной высоты на город, поющий внизу. Между домов гулял ветер, почти как в ущельях, и песни у него были похожие.
- Ты лучшая учительница для десяти тысяч глупых детенышей эн-тай - серьезно отозвался он, свернувшись вокруг мешка. - Это довольно высокое положение. Я был обязан предоставить тебе, кроме этой комнатушки, что-нибудь высокое.
То, что он называл "комнатушкой" с присущим ему чувством юмора, в котором она за годы все-таки научилась разбираться, состояло из нескольких округлых комнат, желтых и оранжевых оттого, что она не захотела ничего делать с полупрозрачным гибким материалом, из которого они состояли, лепившихся друг к другу ближе к вершине высокого шпиля. Она знала, что их прилепили сюда специально для нее. В первые годы ей хотелось разбить на улице палатку, чтобы жить ближе к твердой поверхности, но движущиеся дороги и ужас Таската перед тем, что его богиню невозможно будет вовремя найти кому-нибудь, кроме него самого, вынудили ее жить в месте, похожем на башню Его Священного величества. Только в сотню раз выше.
Она не спрашивала Таската, можно ли здесь поселиться - просто показала пальцем и сказала "здесь". В будущем он объяснит ей, каких трудов это стоило, и они вместе над этим посмеются. Тогда она не знала, что можно жить внизу, в этих огромных общих зданиях, совершенно бесплатно.

Их город не делился на кварталы - он делился на большие сектора, в которых жили невесть как относящиеся друг к другу люди - но это было сразу видно, как. Они были шумные, музыкальные, непохожие на сдержанных кочевников или чопорных аар, очень эмоциональные, веселые и готовые то залепить друг другу плюху посреди улицы, то обвиться одни вокруг другого и поставить руки друг другу на плечи. Их доброжелательность ее не очень-то обманывала, так как в их природе не было желания делать одно добро: если бы в обычай опять вошли убийства - убийца не захотел бы скрыться, потому что гордился бы, поступив правильно. Она никогда не интересовалась, есть ли тут грабители, а не только ловкие воры. Она ходила на праздники, заводила друзей, носила местное платье и разговаривала со всеми, с кем хотелось - но не так часто, как они все, ведь жизнь происходила постоянно: ночью и днем не было ночи и дня. У каждого была тысяча знакомых. Люди засыпали на два-три часа, свернувшись клубком, и снова просыпались, бодрые и готовые заниматься, чем им в голову взбредет.

Она не заметила, как выросли и ушли дети. Тут у каждого был десяток детей, но любовь к ним казалась ей просто чрезмерной, особенно к девочкам, тогда как она сама ничего особенного не могла придумать всего для двоих сыновей. Для нее, привыкшей видеть вокруг то, чего нет, но не обращающей особого внимания на общую жестокость мира, это было обычным делом - ни аар, ни исхере никогда особенно не интересовались, чем занимается взрослый человек после четырнадцати, если он не был чьим-то наследником. Когда они прилетели, мальчики были уже не мальчики - раз уж им было больше семи.
Эти люди обучали своих подросших детенышей, отсылая большую веселую толпу на острова под руководством юношей, не вошедших в возраст, и пожилых наставников и наставниц, а потом постоянно ездили их навещать, и Сэиланн решила, что нужно исполнить просьбу сыновей и разрешить им поехать туда. Навещать их ей в голову не пришло - так же, как писать им.
Они, наоборот, все время слали ей письма, которые она не могла прочитать даже с помощью волшебной машинки, и ей читала единственная подруга, именем которой Сэиланн никогда не интересовалась. Необщительность богини и обычная для аар и им подобных молчаливость приводили местных веселых жителей в шок. Двадцать лет спустя подруга поймет, в чем дело: Сэиланн думала, что ее приставили к ней на следующий день после приземления, а подруга - что они познакомились, дружат и занимаются интересными вещами.

Она понимала здешний язык, как понимала любой человеческий, и даже побывала в нескольких землях, где никогда не видели никого, похожего на нее - но письменность ей заново не давалась. Человеку хватает одной письменности за одну жизнь, решила она - что уж там.
Поэтому она обратила внимание на тех, кто когда-то обнаружил в себе способности, соприкоснувшись с металлом из ее мира. Украшения из него вошли в моду, когда Таскат был посланником, и даже после того, как прошло десять лет, на занятиях в университете было полно молодых хэлианцев, а после - и разных других переселенцев, слушавших ее рассказы. Владение амулетом, как она поняла, улучшало способности - особенно магический слух. На пятый год она могла любоваться чудесами, достойными ее давнишних младших учениц, а потом - и старших... Кого взять себе в помощники? И как с ними обходиться?
Удивительно, что способности, за владение которыми аар и даже айдисы дали бы отрезать себе руку, не становились для них делом всей жизни или даже работой.
Это все как-то отличалось от того, что происходило с людьми в ее земле - просто потому, что из здешних людей не могли получиться боги: им достаточно было быть особенными людьми, которые умеют то, что людям не положено.
Но Таскат?...

Таскат раз в три года отправлялся в короткое путешествие.
Возвращался он оттуда с тяжелым взглядом, теряя гибкость и приобретая злость, и по паре недель не выходил из дома. Остальные ничего не могли с ним сделать - Сэиланн знала, что он со всего размаху доказывает своим старшим, что обязан сделать еще одно таинственное дело, именно он и никто другой.
Ему не нужно было быть чьим-то главой, он даже признавал над собой главенство Совета и начальство Университета - он был главой сам себе.
Его дети рассказывали, что с ним никто ничего не может поделать. Возможно, их дружба объяснялась тем, что он не солгал тогда перед троном, на котором сидел сходящий с ума правитель - однажды подумала она, услышав новости дальнеземелья. И со всей возможной ясностью поняла, что не солгал.
Он записывал для нее сообщения, когда уезжал, и отсылал их так, чтобы она могла слушать их через день. В одном из них был голографический снимок, трехмерная безделица - маленькая фигурка Таската, одетого в красное, стоящего высоко. Возможно, внизу было море голов. Возможно, внизу не было никого. Но вниз спускались тучи, и новости из далеких земель властно говорили ей - этот человек делает противоположное тому, что делал бы бог в ее краях: ему понравилось в одиночку останавливать войны.
Так он и запомнился ей - стоящий на высокой горе, под спускающимися вниз облаками, сам себе бог и правитель.

Любопытные люди с этой планеты прекрасно понимали, как интересно вокруг, и постоянно путешествовали, стараясь достигнуть самых отдаленных концов Вселенной, чтобы увеличить количество веселого знания. Однажды целый год ее жизни прошел в полетах - ее хотели видеть люди с разных земель, желавшие приобщиться к тому, что им было недоступно. Она видела, как легко и весело хэлианцы разворачивают порядок своих огромных дел, как когда-то Тайлем - боевые колесницы. Разные земли покорялись их любопытству и отдавали свои сокровища. Через посадочные поля Хэле прибывали самые странные вещи, вещества, материалы, учения, книги и песни. Но чего-то ей не хватало в этой земле.

Ей объяснили еще давным-давно, что она - потомок птиц. Строение ее скелета, ее костей, то, как она усваивала кислород, то, как она думала, как сгибались ее руки и ноги - все было от них. Как потомок птиц, она понимала, чего ей не хватало. Тут не было нужного ветра. Ветер - это то, что помогает птице стать на крыло, то, что дает возможность опереться. Небо - единственная надежная опора, даже если ты на той стороне неба. Невозможно опереться на землю, даже если ты ходишь по земле.
Поэтому двадцать лет спустя после того, как корабль приземлился в безопасном широком поле и ее представили Совету, этим важным лицам с длинными вибриссами, она обратилась напрямую к тем же лицам - правда, постаревшим, а кое-где и слегка сменившим облик, так как ее ученикам очень хорошо удавалась лечебная магия - с просьбой дать ей корабль.

- Но почему вы не можете его купить?
- Я никогда не пользовалась деньгами - сказала богиня. - Я оставлю их вашему Институту. Они пойдут на пользу тем, кто никогда не сможет заплатить за исследования. Вы, как правители, сможете проявить достойную щедрость.
- Но она же не умеет обращаться с кораблем - растерянно сигналили друг другу все присутствующие при этом.
- Мне это не нужно - сказала она в манере, которую здешние жители считали грубостью, а она - достойной краткостью.
Сэиланн изучила навигацию за прошедшие пять последних лет, но главным было не это. Новейшая система управления, настроенная специально для нее, помогала обращаться с кораблем самым простым образом, главное было - не это.
Нужно было знать, как устроить все остальное, с чем не справлялись даже лучшие умы. Но самое интересное она приберегла напоследок - свое чувство направления.

- Я отправляюсь туда, куда мне нужно - сказала Сэиланн.
- А куда тебе нужно теперь? - спросила подруга. Последние три года Сэиланн говорила с очень немногими людьми. - У тебя что, внутри компас? Или, может быть, карта? Или у тебя такая сильная интуиция? Магия, конечно, сильная вещь... Да что с тобой?
- Я знаю - Сэиланн отмахнулась от нее. - Я знаю, что у меня внутри.

Она уже видела путь, который лежит среди звезд, путь, которым еще никто не следовал. Она видела направление дороги, и ей было совершенно все равно, через какие препятствия она проляжет: теперь она не нащупывала путь во тьме, и, как и много лет назад, ее дорога была ровной и прямой - хотя она не знала, что там в конце, ей было совершенно ясно, что конечная точка у дороги есть.
Корабль развернулся над планетой, оставляя под собой высокие здания Университета и отдельное, низкое и плоское - корпус магии, песчаное поле, где занимались люди, умеющие создавать миражи наяву, тысячи магов, работавших в лабораториях Института, стратегов, замышляющих новые шахматные партии, сотни детей Таската и сотни их друзей, темное и ясное небо, океаны и горы.
В рубке она была одна.
Корабль взял курс в неведомое.

@темы: Сэйланн

---

внезапная гроза с молниями и дождиком)
Видимо, я не зря вчера написал что-то вроде описания. чем занималась богиня на планете кошек)

@темы: берег А

---

вот бы на самом деле так, а?

Доктор сказал, что у него всё на мази, и запретил принимать таблетки.

18:57
Лекарь сказал, что я к нему уже приходил. В кошмарах.
18:55
Узнав моё положение в гильдии, врачи засуетились, завертелись, закрутились на месте и с громким хлопком исчезли. Вместе с ними пропали царапины, занозы и неприятный запах изо рта.
(С)

@темы: гадвилль

---

Боги стареют,
Боги стареют.
Хрупкие кости на печке греют,
Руки холодные,
Ноги не держат.
Страшно стареть,
А они стареют.

Охают боги,
Вздыхают боги.
Никто на свете не любит боли.
Внуки к богам
Не хотят собраться -
В молодости
Боги любили драться.

Горы стареют,
Деревья стареют,
Боги глядят на них
И жалеют.
Не помогают
Ни крик, ни пьянство.
Созданное
Кривое пространство
Свет их без страха в себя вбирает.
И только волны
Не умирают.

@темы: стихов

---

урок литературы

В классе истории жарко. Алгебра - список длинных дробей.
А отчего помарка в тетради для всех скорбей?
А у кого на завтра еще не собран пенал?
Шекспир, Шекспир, что ты знал.

Бросишь на коврик флейту, а тетрадь не станешь бросать.
Кто тебя вообще заставляет все это писать?
А тем более играть? А тем более жить по сему?
Ясно тебе самому?

Есть же что-то, помимо вальсов, эпидемий и старых смут.
Лютер, вон, волновался, что за свадьбу в рай не возьмут.
Не за серьезный промах, не за годы сиденья в золе -
За то, что жил на земле.

Ветер ходит по кровле, в жаровне дышит тепло:
Жизнь на отшибе всех городов, где знают - время прошло,
Те, к кому прилетает птица и ночью бьется в стекло:
Те, кому повезло.

Ты вырос и осторожен, ты не пьешь теперь воду из рук.
Так до сих пор ничего и не понимаешь про слуг
Лорда-камергера или страх чужой доброты,
Которым болен не ты.

А у того, кто в школу в шесть тридцать утром бежит,
Под подушкой "Ромео и Джульетта" на самом деле лежит,
Даром что жить
Так гораздо тяжелее, чем читать, надеясь на брак.
Шекспир, Шекспир, ты дурак.

Видишь, во что играют, тем и живут, а память у них не мед,
Кости свои собирают, что много времени не займет.
Тот, кто читать умеет, отлично знает, чего бывает лишен.
Жизнь надевает на нос очки.
Входит с карандашом.

@настроение: вольное отношение к лютеру и прочая

@темы: стихов

---

11.09.2017 в 22:20

Пишет  natoth:

Про жизнь и ФБ коротко и ясно

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Внутри, снаружи

песня о воображаемом могуществе

Открой окошко
В пределах ниши.
Проткни обложку,
Выйди из книжки.
Друзья задеты?
Бывает хуже.
Узнаешь, где ты:
Внутри? Снаружи?

Какие счеты,
Какая ревность?
Внутри-снаружи -
Седая древность,

И зной из кружки,
И лед, и стужа -
Одни игрушки:
Внутри, снаружи...

Не по себе
Тут от мысли пьяной -
А ты случайно
Не оловянный?
Но никого здесь
Не опорочит
Тот, кто придуман
Прочнее прочих...

А, может, ты,
Из свинца отлитый,
Лежишь в траве
С головой пробитой -
И наблюдаешь
Как память кружит -
Внутри, снаружи,
Внутри, снаружи.

@темы: стихов

---

10.09.2017 в 12:17

Пишет  MirrinMinttu:

Новости из старой могилы
В 1889 году, шведский археолог Хьялмар Столпе раскопал в Бирке захоронение времен викингов. Те захоронили вместе с покойником щит, меч, копье, боевой топор, лук и стрелы и двух лошадей. И положили на колени доску, на которой планировались и игрались стратегические военные игры. Сомнений быть не могло - Столпе удалось найти захоронение видного стратега и полководца.



Несколько лет назад, Анна Кьельстрём, остеолог из Стокгольмского университета, обратила (не случайно) внимание, что скулы скелета выглядят как-то подозрительно: уж очень они тонки. Зато бедра очень уж широки. Скелет исследовали заново, сделали анализ DNA, и подозрения подтвердились: видный стратег и полководец был женщиной, в возрасте около 30 лет, высотой около 170 см. Просто Столпе, в его время, и в голову не пришло, что военачальник викингов мог быть и женщиной.

Забавно, что женственность скелета заметили ещё в 1970-х - но отмахнулись. Как обычно отмахивались от захоронений женщин с оружием, которых не так уж мало. Утверждалось, что женщину просто захоронили с её семейным наследством, или, как в данном случае, что просто-напросто захоронили с мужем, скелет которого куда-то пропал, без каких-то личных принадлежностей.

Тем не менее, расположение объектов в захоронении и положение скелета говорят о том, что погребение находилось в первоначальном состоянии, когда его нашел Столпе. И женщин в ту эпоху совершенно точно не хоронили без их личных принадлежностей, на что есть масса археологических доказательств. Те, кто похоронил эту леди, безусловно хотели подчеркнуть её статус высокопоставленного офицера:



Также аргументировалось, что скелет Bj 581 не носит следов повреждений острыми или колющими предметами - значит, не может быть воином. Но ведь среди 49 раскопанных погребений мужчин в Бирке, следы ранений имеют только 2. Тем не менее, никто не подвергал сомнению, что эти мужчины были воинами, тем более, что место захоронения является местом, где во времена викингов располагался гарнизон. Поврежденные скелеты, к слову, более типичны для массовых захоронений.

Стоит также упомянуть, что изотопный анализ идентифицирует женщину, как пришлую, не уроженку Бирки. Геном более сходен с северно-европейским (Англия, Шотландия), северо-атлантическими островами (Оркни, Исландия), и норвежским и датским. В меньшей степени - с прибалтийским (Латвия и Литва). Тем не менее, местность невозможно идентифицировать более точно.

Статья, опубликованная исследовательской командой, здесь:

onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1002/ajpa.23308/...

@темы: британские ученые

---

На охоте удачу бери - не проси.
Соколиным пером перечеркнута синь.
Соколиных когтей безупречен изгиб.
Ощути сквозь перчатку, бросая с руки
Оперенную смерть - золотым небесам -
И завидуй, что следом не кинешься сам
В соколиный полет - от небес до травы.
В соколиных глазах отражается высь,
В соколиных глазах - не узнать, не понять...
Соколиным пером подарите меня,
Соколиным пером, соколиной душой,
Соколиной судьбой, раз свою не нашел...

Что же... Нужно - бери, и лети, и живи,
Одного не проси - соколиной любви.
Или хочешь - проси, но учти, что вотще:
Потому что такой не бывает. Вообще.

(С) Ёльф (Эльвира Байгильдеева)

@темы: тибет

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"на нашей улице праздник"

Ну, не прямо совсем на нашей. Мы ездили в город, а потом вернулись в свой - и попали сегодня сначала на block party, а потом бац, и на фест в нашем даунтауне.
Сегодня было пасмурно, но тепло. Я еще не разгрузила голову от предучебного, так что просто выглядываю из машины, в которой мы ехали, и понимаю - там на улице стоит батут, и это не глюки.
Сходили мы на океан - и пошли проверять, что это за батут.
А там народ вышел, столики вытащил, печеньки и кофе. И чего-то еще ничего не начиналось.
И странным образом мы увеличили число участников до нужной критической массы, и ыть, получается, что с нами стало веселее).
Теперь мы знаем, где живут ласточки на 42-й, а также, как запускать мыльные пузыри размером почти с кита. А еще что существует союз черных выпускников городского универа, что некоторые парни не просто так носят косы метровой длины (хотя обладатель не сказал, почему) и что в 14 лет не зазорно прыгать на батуте.
В Мышовой шляпе я выгляжу очень смешно.

Вернувшись обратно на поезде, мы прошлись по даунтауну и рассмотрели все, что было на ярмарке ). Ника встретила одноклассников и умотала с ними, потом вернулась. В такие моменты говоришь себе - "все так, как будто мы нормальные". Ну, мы и есть нормальные. Мы с точки зрения наших соседей - не менее нормальны, чем наши соседи.
В общем, это действительно такие очень важные штуки - когда ты можешь "выйти на улицу, глянуть на село" не раз в месяц, а иногда и спонтанно, и это вполне нормально и никто не говорит, что ты "пристаешь к серьезным людям".

Тем более, еще один хороший момент, который в эту традицию вписывается - часто переезжающие жильцы съемных домов обычно хотят заново познакомиться с соседями, а тут как раз есть повод. И люди устраивают этот повод - собираются просто так, обмениваются какими-то штуками, делают себе интересно.

@темы: берег А

---

(Опять осознать, как хорошо, когда твоя жизнь в твоих руках, а не в чьих-то)...

---

Почему тебе может быть плохо в 30 лет

Тут есть дискуссия, на которую я смотрю и понимаю, что люди слегка забыли, как чувствовали себя в трудном возрасте.
Они недоумевают, почему можно ныть в 30 лет. А как это почему?

Как бы, я со своей интересной жизнью не эксперт, но вокруг часто происходило примерно одно и то же.

Есть один момент. Люди ноют, потому что у них есть только часть жизни, а не сама жизнь. Твоему браку 10 лет, он тебе уже надоел. Твоему ребёнку 10, он пристает к вечно усталой тебе, куда-то тянет, у тебя работа, она обычно нелюбимая, потому что это называется исключительно "прокормить", денег особых не приносит, там орут, дома скандалы, и ты все чаще понимаешь, что жизнь куда-то делась. Хотелось делать настоящее, а у тебя провал, муж и ребёнок.
И все это называется" не на что жаловаться". Потому что бывает хуже.

И вот это очень плохо.
То есть, если даже ничего не случилось, ты себя чувствуешь не достойным ценным человеком, а тупым рабочим винтиком, служанкой, человеком, который кормит, убирает, делает уроки - и не живёт. Муж, кстати, себя чувствует не лучше, он обычно тоже не гений и не олигарх, и у него тоже ничего не сбылось. Семья к этому моменту тоже входит в штопор, так как уже прошло три года школы, и каждый вечер скандалы из-за уроков.
Какое-то время уйдёт на понимание, что жизнь - это что-то ещё.

В результате жизнь - это то, что ты делаешь вне дома. Ты вспоминаешь, что умела рисовать, пока все это не началось, ты едешь куда-то петь вместо того, чтобы купить новые штаны, ты пишешь по ночам тексты, ты организуешь что-то, не приносящее денег, но живое.
Потому что все это - муж, ребёнок, окорочка по пятницам - это не сама жизнь, это её обеспечение. Причём не тебе. Это все не твоё, и ничего твоего у тебя к этому моменту нет. Разве что пара штанов и выходная юбочка.
И, чтобы не быть в этом низу пищевой цепочки, надо убегать из дома и делать что-то живое и по-настоящему своё.

Потому что ты - это не семья и дети. Ты - это не кошелёк. Ты - это не "Маня, там товар не привезли".
Короче, тут надо написать слово " задолбали".

Люди. Две руки, две ноги и здоровые зубы - это всё-таки не бесконечный повод для радости. У человека должно быть место, где жить.
Так вот, у 30-летней замотанной и злой женщины с семьёй и работой такого места обычно нет. А ведь она ещё живая, между прочим.
И жизни тоже часто нет. И даже друзей нет. А бросить это все и хотя бы поесть по-человечески она вряд ли соберется - чувство долга не даст. Перед этими самыми людьми, одному из которых - уроки до двух часов ночи, второму - "на фига нам покупать яблоки и лекарства", а ведь ещё и родители требуют своего.

В общем, это называется трындец, и для этого не нужно быть инвалидом, чтобы тебе каждый день было плохо.

@темы: глупости, телеги

---

Помнишь? Миг, разбег - и странно:
Мир сорвался с поводка.
Кран висит над котлованом,
Но не движется пока.
Что за клуб шитья и кройки,
Мы выходим из него.
Мы сидим на новостройке
И не строим ничего.

Чудаки пока не в моде,
Блекнет рыжая краса -
Все изменится в природе
За каких-то полчаса.
В небе портятся погоды,
На носу горят очки.
Пролетают самолеты,
Нам не видные почти.

Раз, и выпал из развалин
В нераскопанный завал.
Книга прямо перед вами,
Но никто не открывал.
Да и я не открываю,
Только правду говорю -
Никого не забываю,
Все в историю смотрю.

@темы: стихов

---

про вечные распутья

Майкл Каннингем - "Дом на краю света"
В оригинале не читал, но что-то дает почувствовать, что перевод ничем не хуже.
"Щегол" чем-то это напоминает. Но книжка гораздо лучше "Щегла" в принципе, потому что там ничего не написано только из желания описать воооооот эту фигню как можно детальнее. А еще там полно характеров, которые очень точно описаны между делом. Именно между делом, парой слов в обстановке.

Вообще люди странные. Живут не свою жизнь, годы проводят в одиночестве, даже если с кем-то, всегда где-то на обочине, и очень боятся такой штуки, как любовь, потому что думают, что именно любовь заставила их родителей войти в режим "дом-работа-дом-работа" и ничем больше не заниматься. Если у нас есть идея, что любовь заставляет делать глупости, для них это, наоборот - дорога прямо в ад счастливой семейной жизни, где все как у людей (и ведь при этом у них жизнь втроем и куча личной жизни между делом, но вместо какой-то движухи и реальных приключений - исключительно любовные. Они живут втроем, вдвоем, пробуют однополый и обычный секс, ничего не получается, они все время копаются в себе и все время треплются о будущем, но все куда-то девается и будущее не наступает.

Даже в Большой каньон они не лезут, потому что не могут вынести его вида, угага. И это говорит та же самая женщина, которая смеялась над матерью своего любовника за боязнь потерять удобный угол для тарелочек, приведшую к тридцати годам унылой жизни в нелюбимых домах с нелюбимым человеком, как с чемоданом без ручки).
Поэтому они всего боятся и только кусочками что-нибудь осознают, а если появляется что-то не такое, как они, они пугаются. У них нет друзей, а есть только заведенные в детстве знакомые и в юности - любовники.
Этакое поколение пост-шестидесятников, не знающих, куда себя деть - в одну сторону пойдешь, будет какулюдей, в другую - будет пошло, в третью - сил не хватает.
Несмотря на это, вся эта редуцированная жизнь описана почему-то так, что читать ее хочется. Наверное, потому, что нет никаких отвратительных деталей и у всех б\м здоровая психика.

В моменты просветления чуваки все-таки принимают несколько правильных решений и поступают по принципу "Мы думали - это к счастью... А это оно и было".
В результате все, что один из них может (и все они могут) унести оттуда - это один обычный и простой вывод - твоя жизнь принадлежит тебе. Это она и есть.
Но двое из троих, наверное, с этим по привычке просто ничего не сделают.

Можно быть сколько угодно оригинальным, но это книжка о том, что оригинальность от таких вещей не спасает) А вывести их из себя(и вывести героев из себя) помогает именно это ощущение - что у тебя есть жизнь, а не то, что ты ей посчитал.

@темы: книгоедение

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вот, например, если что-то случается.

С одной стороны, мы чаще всего не можем знать, чем все обернётся.
С другой стороны, мы прекрасно знаем, как это все на нас влияет.

Первое - это, наверное, даже хорошо.
Второе - это что-то типа ощущения себя героем романа "Фиеста": " ну да, обо мне много кто прочитает, но, автор, ты же свинья, зачем ты мне отрезал самое интересное?"

Вот какое-то такое)

@темы: глупости, телеги